– Ну… – Инспектор с интересом посмотрел на Адама. – Так кто же вы? Что вам нужно? Я хотел бы знать, что вы там делали…

– В женской школе, – закончил за него Адам. – На первое время мне было дано определенное задание. Неужели я не похож на садовника?

– Нет. Обычно садовники – старики. А вы понимаете что-нибудь в садоводстве?

– Совсем немного. Когда-то я помогал матери.

– То, что произошло в «Мидоубанке», объяснило вам что-нибудь?

– Видите ли, мы действительно не знали, что должно произойти в «Мидоубанке». Мне было предписано ожидать вора. Так что убийство – это совсем не по школьной программе.

– Значит, что-то должно было случиться, – сказал Келси и вздохнул. – Что за всем этим скрывается?

И Адам ответил. Келси выслушал его с интересом.

– Да, я был несправедлив к девушке, – заметил он. – Но все же рассказ Шейсты слишком фантастичен, чтобы быть правдивым, или вы так не считаете? Алмазы стоимостью в полмиллиона, а то и в миллион фунтов! И кому, вы говорите, они теперь принадлежат?

– Хорошенький вопрос! Чтобы ответить на него, нужно задать немалую работу юристам-международникам. Тут дело спорное. До революции они принадлежали его величеству принцу Али Юсуфу, а теперь? Если они вернутся в Рамат, то будут принадлежать новому правительству. Али Юсуф мог завещать их кому-нибудь. Тогда их судьба будет зависеть от того, сможет ли это лицо представить доказательства… Только кому будет он их представлять? На них может претендовать его семья… Но лучшим вариантом, в сущности, было бы, если бы вы или я нашли их на улице и положили в карман. Тогда бы они стали нашей собственностью…

– Значит, вы считаете, что тот, кто заполучит их в свои руки, и станет владельцем? – Келси неодобрительно покачал головой. – Это не очень приятно.

– Да, – твердо сказал Адам. – Это не очень приятно. Это даже опасно. Вообще, здесь много неясного.

– Но почему «Мидоубанк»? Потому что здесь принцесса?

– Принцесса Шейста – первая кузина Али Юсуфа, это так. Кто-нибудь может пытаться похитить ее или вступить с ней в переговоры. Вот эта сомнительная возможность и заставила меня поселиться по соседству. Например, мы знаем, что в «Альтон-Гранд-отеле» остановилась миссис Колински. Виднейший член «Риф-Раф лимитед». Ничего по вашей линии, все по закону, все совершенно прилично, но она великолепная сборщица информации. Скажу вам также, что где-то здесь находится бывшая танцовщица из одного кабаре Рамата. По нашим данным, она работает на некое иностранное правительство. Видите, что сконцентрировано вокруг «Мидоубанка»? И ко всему этому прошлой ночью убита мисс Спрингер.

Келси задумчиво кивнул:

– Здорово запутано! Необычный случай.

– Секретные агенты, грабители, убийцы – они всегда рядом, – согласился Адам. – Все это чудовищно, но такова жизнь.

Они помолчали. Потом Келси задал вопрос:

– Что, по-вашему, случилось прошлой ночью?

– Спрингер была в спортивном павильоне в полночь. Почему? Отсюда надо начинать. Мы не должны ставить вопрос, кто убил ее, пока не узнаем, почему она была в спортивном павильоне в это время. Мы можем предполагать, что, несмотря на правильный образ жизни и занятия спортом, она в этот час не спала; выглянув в окно, она увидела свет – ее окно выходит к павильону.

Келси кивнул.

– У нее хватило смелости пойти самой посмотреть, в чем дело. Кого-то она застала… Но кого? Неизвестно. И этот человек застрелил ее.

Келси снова кивнул.

– Это мы знаем, – сказал он. – Но меня смущают ваши последние слова. Вы же не станете убивать просто так, а постараетесь любым путем избежать этого, если…

– Если не случится что-то такое, что заставит стрелять? Согласен! В этом случае можно застрелить и ни в чем не повинную мисс Спрингер – застрелить во исполнение долга. Но есть и другая возможность. Мисс Спрингер получила работу в «Мидоубанке» по частному приглашению. Ну а если ее послали хозяева, потому что у нее есть подходящая специальность?.. Она ждет момента, затем пробирается в павильон. Кто-то следит за нею или ждет ее там, держа пистолет наготове… Но снова вопрос: почему? Зачем? Ведь спортивный павильон – не то место, где можно что-то спрятать.

– И там ничего не было спрятано, могу вас заверить! Мы все тщательно осмотрели – шкафы девочек, шкаф мисс Спрингер, различный инвентарь, все здание. Там нет ничего похожего на ювелирные изделия.

– Ну, определенную поправку во все это мог внести убийца, – заметил Адам. – Другая возможность заключается в том, что спортивный павильон мог использоваться в качестве места рандеву. С мисс Спрингер или еще с кем-то. Место вполне подходящее для такой цели. Приличное расстояние от дома, и в то же время не слишком далеко. Если кто и заметит, то готов простой ответ: там был свет и так далее. Итак, мисс Спрингер пошла на встречу, затем произошла ссора, и ее застрелили. Или по-другому. Мисс Спрингер увидела, как кто-то выходит из дома, и последовала за ним в надежде увидеть и услышать что-либо.

– Я никогда не видел ее живой, – сказал Келси, – но по рассказам о ней можно заключить, что по натуре она была любопытной особой.

– Вполне возможное объяснение, – согласился Адам. – Любопытство погубило кошку. Да, я думаю, она пошла в павильон.

– Но если это было свидание, тогда… – Келси замялся.

Адам энергично кивнул:

– Тогда в этой школе есть еще кто-то, заслуживающий нашего пристального и незаметного внимания. Так сказать, кошка среди голубей.

– Кошка среди голубей… – задумчиво повторил Келси. – Мисс Рич, одна из учительниц, сегодня сказала что-то похожее… – Он размышлял минуты две. – В этом семестре в «Мидоубанке» появилось три новых лица: Шапленд, француженка и мисс Спрингер. Последняя убита и отпадает. Значит, кошка среди голубей – одна из этих двух. – Он посмотрел на Адама. – Но как узнать, кто именно?

– Я видел мадемуазель Бланш, входившую в павильон с самым невинным видом. Хотя делать ей там было нечего. И все-таки я поставил бы на другую. Она спокойна и рассудительна. Пожалуй, я осмотрю ее вещи. Черт побери, почему вы смеетесь?

– Она заподозрила вас, – смеясь, ответил Келси. – Она видела, как вы входили в спортивный павильон, хотя вам там нечего было делать.

– Проклятие! – негодующе воскликнул Адам. – Какое совпадение!

– Значит, все сходится в «Мидоубанке», – сказал Келси. – Это прекрасная школа, и мисс Вулстроу – достойнейшая женщина. Чем скорее мы доберемся до сути дела, тем лучше будет для них обеих. – Он помолчал, задумчиво поглядывая на Адама, а затем добавил: – Я думаю, мы можем открыть мисс Вулстроу, кто вы такой. Она сумеет держать язык за зубами, уверяю вас.

Адам задумался на мгновение. Затем кивнул.

– Да, – сказал он, – при сложившихся обстоятельствах это неизбежно.

Глава 11

Новая лампа вместо старой

У мисс Вулстроу была еще одна особенность, отличавшая ее от большинства женщин: она умела слушать.

Вот и сейчас она молча выслушала все, что ей рассказали инспектор и Адам, причем даже не очень удивилась. Она только подняла брови и произнесла одно слово:

– Замечательно!

«Все зависит от того, что мы будем называть замечательным», – подумал Адам, но вслух этого не сказал.

– Ну, – своим обычным тоном произнесла мисс Вулстроу, – что я должна делать?

Инспектор Келси откашлялся:

– Все должно идти по-прежнему. Мы просто сочли, что вам надо знать все. Ради школы.

Она кивнула:

– Естественно. Школа – мое главное дело. Я отвечаю за безопасность моих учениц и, в некоторой степени, за персонал. И если нам придется сообщить в печать кое-что о смерти мисс Спрингер, будет лучше, если эта информация пойдет от меня. Я хотела бы, чтобы сообщено было как можно меньше. Это, конечно, эгоистическая точка зрения, хотя я думаю, что моя школа важна не только для меня. Но если рассказать должны вы, тогда – пожалуйста.

– Нет, – ответил Келси. – В этом нет необходимости. Чем меньше сведений просочится наружу, тем лучше. Следствие будет продолжено, а мы поведем себя так, будто думаем, что это обычное дело. Юные убийцы или юные правонарушители, как мы их называем. Их теперь множество. Правда, они обычно вооружены ножами, но иногда носят и огнестрельное оружие. Мисс Спрингер убита ими. Они ее застрелили. Вот все, что мы скажем. Больше сообщать представителям прессы и не следует: «Мидоубанк» известна, убийство здесь – сенсация… ну а мы спокойно продолжим работу.